Актуальность: У детей, рожденных после применения вспомогательных репродуктивных технологий с переносом свежих (СЭ) или замороженных эмбрионов (ЗЭ), чаще наблюдаются неблагоприятные перинатальные исходы по сравнению с детьми, рожденными после самостоятельно наступившей беременности. Однако большинство предыдущих исследований не смогли адекватно контролировать такие факторы, как бесплодие. Мы сравнили вес новорожденного и продолжительность гестации при беременности, наступившей после переноса СЭ или ЗЭ с показателями у новорожденных, родившимися после самостоятельно наступившей беременности, чтобы учесть вмешивающиеся материнские факторы.

Методы и результаты: С использованием общенациональных баз данных Дании (1994-2014), Норвегии (1988-2015) и Швеции (1988-2015) было выполнено когортное исследование. В исследование были включены данные о 4510790 живых плодов, рожденных при одноплодной беременности, 4414703 – от естественно наступившей беременности, 78095 – после переноса СЭ, 17990 – после переноса ЗЭ. Мы идентифицировали 33056 групп сиблингов от одной и той же матери, зачатых, по крайней мере, 2 различными методами. Исходами были: средний вес при рождении, маловесный и крупновесный для гестационного возраста плод, поздние преждевременные роды (<37 недель по сравнению с ≥37) и «другие» преждевременные роды (<32 недель по сравнению с ≥32). Новорожденные, родившиеся после переноса СЭ, имели более низкий средний вес при рождении (-51 г; 95% ДИ от -58 до -45; р<0,001), при этом была более высокая вероятность наличия маловесного для гестационного возраста плода (отношение шансов [OШ] 1,20; 95% ДИ 1,08- 1,34; р<0,001), в то время как у новорожденных, родившихся после переноса ЗЭ был более высокий средний вес на момент родов (82 г; 95% ДИ от 70 до 94; р<0,001), и была более высокая вероятность наличия крупновесного для гестационного возраста плода (ОШ 1,84; 95% ДИ 1,56-2,17; р<0,001), по сравнению с сиблингами, родившимися после самостоятельно наступившей беременности. Обычный популяционный анализ дал аналогичные результаты. По сравнению с беременностью, наступившей самостоятельно, средний срок гестации на момент родов был меньше при переносе СЭ (-1,0 дней; 95% ДИ от -1,2 до -0,8; р<0,001), но не после переноса ЗЭ (0,3 дня; 95% ДИ от 0,0 до 0,6; р=0,028). Была выше вероятность преждевременных родов при беременности после переноса СЭ (ОШ 1,27; 95% ДИ 1,17-1,37; р<0,001), и в большинстве моделей после переноса ЗЭ по сравнению с самостоятельно наступившей беременностью. Для преждевременных родов популяционный анализ показал повышенные шансы как для беременности после переноса СЭ (ОШ 2,03; 95% ДИ 1,90-2,12; р<0,001), так и после переноса ЗЭ (ОШ 1,66; 95% ДИ 1,42 – 1,94; р<0,001) по сравнению с самостоятельно наступившей беременностью, но результаты были заметно ослаблены при анализе сиблингов (ОШ 1,18; 95% ДИ 1,0-1,41; р=0,059 и ОШ 0,92; 95% ДИ 0,67-1,27; р=0,6, для переноса СЭ и ЗЭ, соответственно). Анализ чувствительности у полных сиблингов, у сиблингов, родившихся в течение 3-лет друг за другом и при переносе одного эмбриона и бластоцисты соответствовал основным анализам. Основными ограничениями была высокая частота отсутствующих данных об индексе массы тела матери и курении.

Заключение: Было выявлено, что новорожденные, родившиеся после переноса СЭ, имели более низкий вес при рождении и более высокие шансы на меньший срок беременности на момент родов, а новорожденные после переноса ЗЭ - имели более высокий вес при рождении и более высокие шансы на больший срок беременности на момент родов. Наступление беременности при переносе СЭ или ЗЭ было связано с повышенной вероятностью преждевременных родов. Тот факт, что эти результаты были получены у братьев и сестер, а также в ходе обычного многомерного популяционного анализа, снижает вероятность того, что они объясняются вмешивающимися факторами или предвзятостью включения в исследование.

Separating parental and treatment contributions to perinatal health after fresh and frozen embryo transfer in assisted reproduction: A cohort study with within-sibship analysis

Kjersti Westvik-Johari 1 2, Liv Bente Romundstad 3 4, Deborah A Lawlor 5 6 7, Christina Bergh 8, Mika Gissler 9 10, Anna-Karina A Henningsen 11, Siri E Håberg 3, Ulla-Britt Wennerholm 8, Aila Tiitinen 12, Anja Pinborg 11, Signe Opdahl 2 PLoS Med. 2021 Jun 25;18(6):e1003683. https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/34170923/